Язык цветов

Цветы сопровождают нас всю жизнь, с ними мы радуемся и грустим. Веками народы формировали свое отношение к тому или иному цветку или цвету, слагали о них легенды и сказки, закреплялись обычаи составления букетов и правила их подношения и принятия.

«Язык цветов» родился в эпоху романтизма на Востоке, во всяком случае, в ту пору он был особенно популярен: цветами вели молчаливый диалог, и даже обменивались букетами вместо писем. Так, существовала книга «Селам, или язык цветов»(перс. селам – «приветствие»). Языком цветов пользовались в турецких гаремах.

Она была основана на рифмах, которые позволяли с помощью одного слова воспроизвести целую поэтическую строчку, фразу, сентенцию. Ключевыми словами выступали растения, а строчки говорили о чувствах. Именно система селам и стала основной для появления в европейской культуре "языка цветов".

Честь первооткрывателей системы селам для европейцев принадлежит двум людям – английской писательнице леди Мэри Уортли Монтегю и французскому путешественнику Обри де ля Моттре, который описал свои впечатления в книге "Путешествия по Европе, Азии и Африке", которая вышла в свет в 1727 г. В ней упоминается селам.

С этим языком символов была знакома и леди Мэри. Ее муж был назначен послом Великобритании в Стамбуле. Свою жизнь в этом колоритном городе  Мэри Уортли Монтегю описала в так называемых "Письмах из турецкого посольства". В них леди Мэри так характеризовала язык символов:

«Нет такой краски, цветов, сорной травы, фруктов, травы, камня, птичьего пера, которые бы не имели соответствующего им стиха, и вы можете ссориться, браниться, слать письма страсти, дружбы, любезности, или обмениваться новостями, при этом не испачкав своих пальцы».

Одной из своих английских подруг леди Мэри прислала посылку с искусной имитацией "турецкого любовного письма", составленного ею из 17 различных предметов, разложенных в определенной последовательности. Среди них были не только цветы- нарцисс, роза, но также фрукты (груша и виноград), пряности (гвоздика, корица) и ряд предметов: прядь волос, уголек, соломинка…  К посылке был приложен текст с расшифровкой послания. Предметы были названы на турецком языке, рядом стояли созвучные им строки и был дан их перевод на английский. В результате возникла любовная мольба:" Прекраснейшая из юных! Вы стройны, как эта гвоздика; Вы - нерасцветшая роза. Я уже давно люблю Вас, но вы об этом не подозреваете. Имейте жалость ко мне…"  Можно догадаться, какое сильное впечатление произвела и сама посылка, и расшифровка этой криптографии чувств на знакомую леди Мэри. Письма леди Мэри читала вся просвещенная Европа.

Язык селам начал постепенно входить в моду. В игре слов, чувств и символов хотелось принять участие.

А в Северной Европе его ввел шведский король Карл XII (1682–1718), который узнал об этом языке при оттоманском дворе во время своего вынужденного пребывания в Турции.

1819 г. во Франции появилось пособие Шарлотты де Латур  "Язык цветов" .
Все очерки в этом издании были распределены по временам года, а к конце книги приводились указатели, которые читатели могли использовать для самостоятельного составления "цветочных записок». Издание вышло сразу в нескольких форматах – от более дешевого "карманного" варианта до дорого шикарно оформленного альбома.

Подобное издание появилось и в Англии.

Одним из первых британских авторов , написавших сочинение на эту тему, стал Генри Филипс . Его «Эмблемы цветов» вышли в свет в 1825 г. В книге он не просто сопоставлял растения и определенные чувства, а  раскрывал истоки такой символики, цитировал античных и современных поэтов. Так же  Филипс приводит иллюстрации, демонстрирующие своеобразную систему выражения чисел с помощью плодов и листьев.

Россию с языком цветов познакомил Д. П. Ознобишин, известный в свое время поэт и переводчик, фольклорист. Он перевел с персидского языка и издал в 1830 г. эту книгу, где каждому растению (их упоминалось более 400) соответствовала какая—либо фраза.
За годы существования языка цветов появилось великое множество всякого рода словарей, ориентированных на нерешительных влюбленных, дабы помочь им раскрыть свои чувства.

В четвертой главе “Евгения Онегина” А.С. Пушкин упоминает такой альбом:

"Конечно, вы не раз видали

Уездной барышни альбом,

Что все подружки измарали

С конца, с начала и кругом.

Сюда, назло правописанью,

Стихи без меры, по преданью

В знак дружбы верной внесены,

Уменьшены, продолжены…

Тут непременно вы найдете

Два сердца, факел и цветки;

Тут верно клятву вы прочтете

В любви до гробовой доски…".

"Цветки" в таких альбомах были не просто случайными композициями из соцветий засушенных полевых и садовых растений. Они были словами символического языка, которым барышни пушкинского века умели довольно уверенно пользоваться.

К примеру,  Анна Керн в одном из своих писем отмечает: " У меня есть Тимьян, я мечтала о Резеде, к моей Чувственнице нужно добавить много Желтой Настурции, чтобы скрыть Ноготки и Шиповник, который мучает меня…"

Используя язык цветов, эту фразу можно истолковать так: " У меня есть желание, я мечтаю о быстротечном счастье любви, однако свою тайную чувствительность я должна прятать под насмешливостью, дабы скрыть тревогу и беспокойство".

Слово «букет» пришло из французского языка, в буквальном переводе оно означает «красиво собранная группа цветов».

Букет как форма цветочного украшения появился в Европе только в XIV-XV веках, а вот в Японии значительно раньше. Первые составители букетов составляли свои цветочные украшения без каких-либо правил. Они не пытались делать аранжировку, а просто ставили цветы в сосуд. Первые зафиксированные и систематизированные правила составления букетов появились только около четырех столетий назад во Франции. В этих правилах рекомендовалось отсекать венчики от стеблей, накалывать их на проволоку, украшать различными кружевами и лентами, поливать благовонными маслами. Интересно, что уже в том своде правил запрещалось использовать в букете желтые цветы, потому что они символизировали разлуку, измену или ненависть. Постепенно закреплялся обычай дарить цветы. Из Франции «искусство составления букетов» перешло в Англию, но лишь в 1900 году перестали отсекать у цветов стебли и отказались от накалывания венчиков на проволоку, на смену пышным кружевам и лентам пришли естественные листья и стебли.

В России устойчивый обычай дарения букетов сложился к середине 18-го века.
К концу XVIII века на улицах Москвы средь сбитенщиков и блинщиков уже можно было увидеть торговца цветами. И по весне в их корзинках красовались первые весенние цветы. Новый промысел – собирать и продавать цветы казался тогда необыкновенно сентиментальным.  
А во времена Екатерины II даже был разработан особый документ - "Реестр о цветах", где красный цвет означал любовь, зеленый - надежду, голубой - верность, черный - печаль, желтый - измену.
 

Изначально в основе «цветочных посланий» были нюансы окраса бутонов цветов. И довольно часто окрас кардинально влияет на значение, выражаемое цветком или букетом. Так, цветовая палитра значений выглядит следующим образом:

КРАСНЫЙ имеет общее значение «пыл». Бледно—красный – своенравие. Ярко—красный – экзальтированность, неистовство. Темно—красный – ревностность, смешанная с ностальгией.

ГОЛУБОЙ – общее значение «нежность». Бледно—голубой – скрытая нежность, доверчивость. Ярко—голубой – открытая нежность. Синий – мучительная нежность, нежность пробуждаемых воспоминаний.

ФИОЛЕТОВЫЙ цвет бутонов означает скорбь. Бледно—фиолетовый – тихая скорбь, скорбь о прошлом. Ярко—фиолетовый – безутешная скорбь. Темно—фиолетовый – смирение, глубокая скорбь.

ЗЕЛЕНЫЙ цвет традиционно означает надежду. Бледно—зеленый – хрупкая надежда, только зарождающаяся. Ярко—зеленый – непоколебимая надежда, доверие. Темно—зеленый – скорбная, исчезающая надежда.

ЖЕЛТЫЙ цвет бутонов символизирует счастье. Бледно—желтый – хрупкая радость, тихое счастье, новое. Ярко—желтый – пылкая радость, полное счастье; темно—желтый – приглушенная радость, счастье под угрозой, смутное.



Культура владения языком цветов стала угасать уже к середине XIX в. Бурные события начала XX в. Окончательно отодвинули в прошлое язык цветов. Он долгое время оставался понятным только узкому кругу специалистов: историков, искусствоведов и литературоведов, профессионально занимавшихся культурой первой половины XIX в.

Новый всплеск интереса к этой занимательной флористической криптографии возник  относительно недавно - на исходе XX в.