Инкарнация (рассказ)

Когда Тимур ехал на дачу, он даже не собирался брать с собой фотоаппарат. Сразу начиналось: пофоткай меня, тебе что, сложно? Ну чего стоит сделать пару снимков?

Откажешь – надуются. Поснимаешь одного – придется работать весь отпуск, ибо ряды желающих получить бесплатную фотосессию только разрастались.

А ему хотелось плавать на надувном матрасе, читать в гамаке и гулять по лесу с псом Роном. Роном пса назвали, поскольку он был таким же рыжим и преданным, как друг Гарри Поттера. Пес сопровождал парня во всех поездках и командировках и сейчас довольно пыхтел, уморительно высунув язык навстречу ветру.

Но стоило парню оказаться за городом, как рука потянулась за камерой. Он давно заметил: через объектив даже закаты выглядят совсем иначе – цвета кажутся насыщеннее и ярче. Коллеги с завистью говорили, что у Тимура дар. Но он считал, дело лишь в упорном оттачивании мастерства.

Приехал, обнял бабушку с дедом и первым делом помчался на речку. Лучи заходящего солнца, играющие на водной глади, ивы, берег, подернутый синей дымкой…рай для фотографа!

В последнее время Тимуру приходилось снимать жеманных, накрашенных фотомоделей. В такие дни как этот парень вспоминал, зачем когда-то взял в руки камеру. Затем плескался на мелководье вместе с Роном – пес плавал вокруг хозяина кругами и поднимал тучу веселых брызг.

Дома Тимур показывал снимки, рассказывал о последних успехах – его работа заняла третье место на престижном конкурсе, а старики с умилением слушали. Бабушка то и дело восторженно охала, верный Рон жалостливо пыхтел – клянчил еду.

Только дед Свят мрачнел и мрачнел. Старик в последнее время сдал – стал ходить, опираясь на клюшку, сутулился и худел. Тимур помнил деда зрелым еще не старым мужчиной и его увядание воспринимал болезненно-остро.

Когда бабушка отошла, Свят сказал фразу, которую Тимур с детства побаивался и не любил. «Нужно поговорить». Отогнав дурные мысли, Тимур кивнул. Дед начал издалека:

– Ты, Тимурка, молодец, что приехал. Не забыл своих стариков. И с огородом поможешь, и что по дому сломается – починишь.
Тимур нахмурился. Он чувствовал, что дед ходит вокруг да около. Свят вздохнул:

–Ты, конечно, гуляй, снимай все, что хочешь. Но знаешь место в лесу за дальним оврагом, где растут лисички?

Тимур знал.

– Вот туда не ходи. Особенно, – дед ткнул пальцем в фотоаппарат – с этой штуковиной.
– Это еще почему?

Тимуру и в детстве не разрешали там играть. Через овраг перебираться опасно – один мальчик из их компании перелезая сломал ногу. Другая девчонка напоролась на сук и чуть не выбила глаз.

Но сейчас он уже не ребенок. Да и кому придет в голову туда лезть? Свят почесал затылок, подбирая слова.

– Место там гнилое, мертвое. В былые времена люди носили туда дары и одному духу молились. Но уже много лет туда никто не ходит. И ты бы, внучок, не ходил. Не вороши былое.

Злобный дух? А он-то думал, дед сообщит, что серьезно болен. Тимур не выдержал и рассмеялся от облегчения.

А перед глазами замаячили образы языческого капища. Он никогда не фоткал ничего подобного. Снимать лучше на рассвете, когда стоит легкий туман, или вечером часов в семь-девять – сейчас как раз восемь! Если капище не разочарует, в следующем конкурсе он займет не третье место, а первое! Глаза парня заблестели:

– А место-то хоть красивое?

***

Лес встретил Тимура жужжанием комаров. Рон вертелся вокруг хозяина, обнюхивал каждый куст и весело потявкивал на пролетающих птиц.

Нахлынули воспоминания – вот здесь они играли с пацанами в казаки-разбойники, а вот на той лужайке впервые неумело целовался с девчонкой. Тимур, будто перенесся на десять лет назад. Когда подошел к поляне, испытал странное чувство дежавю – словно он уже был здесь – хотя точно помнил, что в детстве обходил и поляну, и овраг стороной. Почему-то к этому ощущению примешивалось чувство вины, будто он сделал что-то недостойное – парень поморщился, прогоняя неприятные ощущения.

Капище Тимура разочаровало – обычная поляна, посреди которой стоит пара крупных камней. Кругом папоротник, хвощ, черемша.

Тимур сделал несколько фоток – вначале скучая. Затем увлекся – решил немного оживить композицию: переставил камни, чтобы выглядело поживее. В его объективе сосны словно дышали, едва заметно покачивая ветками на ветру, а трава казалась шерстью огромного спящего зверя. Остановился Тимур, когда начало смеркаться.

С удовольствием начал просматривать свои работы. Эх, надо вернуться еще. Здесь есть что пофоткать!

– Ну все, Рон, пора и честь знать. Ронни? – собака не откликалась. Тимур оглянулся – пса нигде не было. Следующие два часа фотограф прочесывал лес – смотрел и в овраге, и на поляне. Но Рон как сквозь землю провалился.

В футболке становилось все холоднее. Проснувшийся лес ощетинился – еловые ветки больно хлестали его по лицу, а при подъеме из оврага он чуть не вывихнул ногу. «Может, Рон убежал домой? Дорогу-то знает.»

– Рон не прибегал? – спросил Тимур, как добрался до дома.
– Нет, а что, он потерялся? – бабуля сочувственно покачала головой, – Ты куда, внучок, с ума что ли сошел? Куда это направился?!
– В лес, искать Рона! Найду в деревне подмогу!
– Ночь на дворе, все спят. Завтра пораньше возьмешь мужиков и вместе отыщите! Утро вечера мудренее.

Тимур немного подумал и вынужден был признать ее правоту. Никто не пойдет искать ночью в лесу чужую собаку. Никто. Но оставлять друга в опасности даже на несколько часов, не то, что на всю ночь, казалось предательством. И снова дежавю – словно он уже сделал такое когда-то.

– Ну что, доволен? Разбудил духа, тот забрал твою собачонку. Хорошо хоть самого живым отпустил, – буркнул дед, улучшив момент.

«Опять ты со своей ерундой?!» – раздраженно подумал Тимур, и отправился по соседям – искать подмогу.

***

В деревне никто еще не спал. Тимура слушали, сочувственно цокали языком, предлагали клубнику, но когда узнавали, что Рон потерялся на Той Самой поляне, помогать в поисках отказывались.

К ведьме Алике фотограф пошел в последнюю очередь. Она отдыхала здесь каждое лето, в детстве они дружили. Играли в одной компании в казаки-разбойники и в «вышибалы». Но потом пути разошлись – Алика увлеклась магией, а Тимур не любил девиц, утверждающих, что они – колдуньи.

В его представлении такие девушки делились на два типа: шарлатанки, использующие эзотерические прибамбасы ради наживы и «волшебницы на всю голову».

И если с первыми еще можно было договориться, с теми, кто неистово верит во всю эту колдовскую муть, он предпочитал не связываться. Но шансов найти собаку у двоих вдвое больше. Да и не откажет она как остальные – после того, как они в десять лет воровали клубнику и яблоки с огорода тети Дуси!

Когда ведьма открыла дверь, Тимур еще раз окинул ее оценивающим взглядом. Что его не могло не порадовать, так это отсутствие цепочки в виде пентаграммы и татуировок со зловещими символами. Есть шанс, что Алика как все нормальные люди просто пытается заработать.

***

Когда ведьма ехала в отпуск, она поклялась себе, что в этот раз не будет работать. А тут вот те на! Пропала собака!

Алика никогда еще не видела Тимура настолько взволнованным, бледным. Он не просто просил ее помочь, он умолял. Колдунья ни на секунду не верила, что пес зачем-то мог понадобиться духам, как болтали в деревне.

«Можно активировать рунный став, для того, чтобы собака вернулась?» – вяло подумала она. Но сначала, конечно, нужно поискать пса в лесу. Если проблему можно решить человеческими методами, лучше ими и ограничиться.

К месту они добрались минут за сорок. Каждый раз, когда они встречались до этого, Тимур все проверял ее способности – угадай, мол, какой длины хвост у моей кошки и как зовут моего пятиюродного брата по энергетическому следу в пространстве. Но сейчас он молчал. Вид ночного недоброго леса выбьет дурь из кого угодно.

Поляна, на которую Тимур привел ведьму дремала. В лунном свете она казалась безмятежно-спокойной – будто это место создал художник Шишкин, с любовью выписывая каждую травинку и сосновую иголочку. Но едва они ступили на нее, лес проснулся, как чуткий зверь: зашуршал, заохал голосами ночных птиц.

Алика поняла, почему настоящие маги никогда не снимаются в “битве экстрасенсов”. Что снимать? Как по телу бегут мурашки, а сердце холодеет? Как ведьма зажимает рот ладонью, чтобы не вырвался испуганный визг?

И даров, которыми можно было бы задобрить нечисть, Алика как на зло не взяла. Что делать? Самым простым вариантом было уйти, пока у них есть такая возможность. Здесь им явно не рады.

– Привет, – вежливо поздоровалась колдунья, стараясь сохранять хладнокровие. Тимур бросил на девушку удивленный взгляд. Она понимала, как это выглядит – Алика разговаривает вслух, обращаясь к пустоте. Но поляна была не пуста.
– Мы не собираемся нападать. Это Тимур. Он вернулся за своей собакой.
Тишина.
– Скажи, зачем тебе пес?

Слышался только едва различимый скрип деревьев, будто они старались впиться корнями в землю, чтобы пережить приближающуюся бурю.

– Хорошо, – вздохнула ведьма, – Что ты хочешь взамен?

Она не понимала, с какими именно духами имеет дело, поэтому предлагала наугад. Навки любят украшения. Леший – хлеб, табак и иную снедь. Ведьма сулила и серебро, и золото. От них обычно не отказывались самые привередливые сущности.

Было несколько причин, почему тварь могла их игнорировать. Например, собака уже мертва и духу нечего возвращать. Или здесь что-то иное…что-то личное.

– Тимур, – осторожно спросила ведьма, – Ты здесь что-то делал? Трогал?
– Нет. Хотя да, – растерянно отозвался фотограф, – Я переставил камни – поляна казалась унылой и я пытался ее оживить. Фотографировал все. Это место начало преображаться… проснулось.

На миг Алика представила, как бы она отреагировала, если бы в ее дом ворвались вандалы и начали передвигать мебель так, как им нравится. Конечно бы разозлилась. Другое дело, стала бы она брать в заложники близкое человеку существо?

Вряд ли.

– Ладно, уходим. Попытаем счастье утром…

И эта фраза стала ключевой, поскольку их не хотели здесь видеть ни утром, ни вообще когда-либо. Перед ее взором предстал величественный зверь – густая длинная шерсть, глаза – два лунных камня, силуэт переливается призрачным серебром. Казалось, сам лес смотрит на них через его недобрый прищур. Волк…или собака?

– Вы знаешь, как из собаки сделать духа? – прогремело в ушах. Его голос напоминал звериный вой.

Алику начинало мутить только от чтения описания подобных ритуалов. Но она не успела «закрыться». Перед глазами – ее и Тимура, словно выцветшие фотографии, начали проноситься чужие воспоминания.

***

Первый снимок: дворовая собака приносит щенка от волка. Волкособы обычно вырастали злыми и неуправляемыми. В деревне такую помесь не любили, поэтому хозяин хотел утопить кутенка сразу.

Следующие кадры: щенка спасает хозяйский сын – добродушный рыжий мальчишка. Он обещает, что станет заботиться о нем, умоляет отца помиловать собачку.

Волкособ не отходит от маленького хозяина ни на шаг, охраняет его днем и ночью и даже учится выполнять простые команды. Когда в деревне наступают трудные времена – мор с которым знахари не могут справиться, местный колдун заявляет, что им нужен дух-хранитель.

Был ли он психопатом или действительно обладал сакральными знаниями – неизвестно. Но маг хотел взять из леса волка, вырастить его в любви и заботе, а потом – “отправить в мир духов”.

Отец мальчика решил выслужиться перед колдуном. Он притащил в ветхую избушку на краю леса собаку своего сына. Сказал – это почти волк. Пес ничего не понял, он понимал только “бегать” “гулять” и “играть с хозяином”. Но с тех пор его мальчик затеял странную игру.

Мальчик отводил друга в лес – все дальше и дальше, кричал: «уходи». Но полуволк всегда возвращался домой. Однажды за этим занятием мальчика поймал отец и избил парня до полусмерти.

Через две недели после этого на дальней поляне был ритуальный праздник. Волкасоба сытно и дорого накормили, а затем забили камнями. Волчонок перестал сопротивляться и хрипеть, только когда под строгим взглядом отца бывший хозяин нанес ему последний удар.

Последнее, что волк помнил, это белая вспышка в глазах, и собственное удивление – хозяин снова играет с ним в игру, смысла которой не уловить.

Потом духа, конечно, задабривали дарами. Затем просили о помощи и в обмен притаскивали сырое мясо.

Он охранял деревню от несчастий – мора, голода, но люди отблагодарили странно: с каждым годом приходили все реже. Однажды они и вовсе перестали его навещать.

Собачье сердце изнывало от одиночества. Дух начал общаться с другими обитателями леса – шишигами, навками, лешим. Они смеялись над его преданностью, говорили, что это чудовища-люди сделали его бестелесным.

Вначале волк не верил. Затем жаждал мести – всякий, кто подходил к поляне, получал травмы. Но постепенно годы убили и это – он вспоминал хозяина все реже, слился с лесом и погрузился в заслуженную сладкую дрему.

До вчерашнего дня. Волка разбудил пронзительно-яркий свет вспышки. Как тот, что он увидел перед смертью. Мальчик вернулся. Пусть в новом обличье и теле – пес всегда узнает своего хозяина. Рядом с ним шла другая собака.

Весь ужас и вся боль, что, казалось, были уже похоронены, обрушились на духа вновь. Он заметался от бессильной ярости. При виде Рона у волкособа появилось несколько желаний – спасти пса и причинить Тимуру невыносимую боль. Они сплелись в одно, и он забрал у парня собаку.

***

Ведьма вздрогнула. В горле застыл ком – Алика не могла произнести ни слова. Ведьма не смела просить о прощении, ведь то, что произошло, не может быть ни прощено, ни искуплено. Некоторых «призраков», не стоит будить. Просто не стоит.

Она молила об одном: «Не дай истории повториться. Отпусти собаку, пожалуйста, не позволь этому случиться вновь».

– Что мне делать? Скажи, что мне делать? – прохрипел Тимур.
Волк поднял на него глаза, в которых плескалась бы ненависть, если бы собаки умели ненавидеть хозяев. Но они не умеют.

– Хочешь остаться живым – уходи. И не смей возвращаться.

Но Тимур никак не мог сдвинуться с места. Он застыл, опустившись на колени у камня, который в прошлом воплощении занес над головой верного друга.

***

Алика уговорила Тимура уйти, только когда начало рассветать. По пути она пыталась объяснить, что вины Тимура нет, ведь это совершил другой человек, чьи поступки Тимур не может ни изменить, ни контролировать. А тот мальчик… он столкнулся с давлением целой деревни и был всего лишь ребенком!

Говорила, что любой человек периодически встречается с призраками тех, кто когда-то причинил ему боль и тех, кому причинили боль он – не важно, десять лет или десять тысяч лет назад.

На Тимура было страшно смотреть. Казалось, ничто не может пробиться сквозь кокон его ненависти к себе и вины. Старые, разбуженные воспоминания, будто серная кислота, бередили древние раны, прожигали все изнутри.

Но у крыльца их встретил Рон. Он бросился к хозяину, начал ласкаться, тыкаться мокрым носом в горячую руку. Пес лизался, вилял хвостом и, казалось, ничего не понял. Он понимал только «бегать», «гулять» и «играть с хозяином».

«Все-таки, собаки лучше людей», – подумала ведьма с благодарностью глядя в сторону леса, а Тимур – отвернулся, чтобы она не видела его глаз. Он не мог переписать былое, но в его силах было создавать новую историю. Ведь рядом не призрак, и не ожившее прошлое. А живая собака.

– В этот раз все будет совсем иначе, – пробормотал парень, обращаясь то ли к древнему другу, то ли к самому себе, – Совсем по-другому.

Сашины сказки. "Инкарнация"

Это не просто рассказ,- это урок, это назидание нам - живи по совести и не нарушай Законы вселенной.
Благодарю, Хельга. Меня всю трясло и большая душевная боль накрыла.
Ещё раз убедилась - человек, в своём большинстве хуже лютого зверя.
________________________________

Тот же мальчик, вернулся в то же место - это уже про карму...