Как Идан к Морене ходил

Как Идан к Морене ходил


Горе случилось в семье Идана — заболел родной отец. Тяжело болел, мучился. От боли кричал, на постели метался. Не ел, не пил, смертушку звал. А смерть все не шла. Иссушила старика, обезличила, но жизнь не забирала.

Страшно Идану на муки отцовы смотреть, а еще страшнее мысли, что самому так же мучиться придется. И задумал Идан бессмертным стать.

Весенним утром забрала Морена страдальца. Похоронил отца Идан. А на следующий день простился с матерью и отправился к местной ведунье за советом: где ему смертному бессмертие сыскать.

Ведунья славу имела великую. Видела она то, что другим видеть не приходится. Посмотрела она на Идана, покачала головой и сказала:
— Худую вещь мыслишь. Страх тебя ведет. Страху поддаться — смерть приблизить. Иди домой, да живи дальше.

Не понравился Идану такой ответ, стоит на своем: скажи, да скажи, как бессмертным стать. Вздохнула ведунья и молвила:
— На горе высокой, что за семью долами и семью морями есть родник чудесный. С одного ключа — вода живая, а с другого мертвая течет. Живая вода дух возвращает, а мертвая — тело лечит. Набери себе. Но помни, захочет Морена жизнь твою забрать и вода не помешает. А не захочет — так и пей, сколь нужно. Видит тебя Морена, как облупленного. Знаки будет посылать. Не прогляди.

Отправился Идан в путь долгий и к началу жатвы добрался до чудесного родника. А ключ только один. И льется из него вода мертвая. А живая где? Тело исцеленное без духа живым не станет. Вдруг слышит Идан голос глухой, будто скрип древесный:
— Рано пришел. Живая вода из вешних вод рождается. Весной приходи, тогда оба ключа бить будут.
— Кто говорит со мной? Покажись!
— Кто говорит пусть сам себя знает, а тебе то не нужно. На вот, Морена тебе оставила в подарок. Знала, что придешь.

Оглянулся Идан, а на камне лежит рушник белый, золотом вышитый.
— Ай-да, Морена, ай-да рукодельница. Это ли не знак, что благоволит ко мне Богиня? Спасибо ей от меня передай, дух невидимый! Да подскажи, коль умен, куда еще мне податься бессмертие найти? До вешних вод ждать никак не могу.
— Больно быстр ты на решения. Ну коль так считаешь... На Север к Кощею иди. Он родня Морене. Знает, как от смерти уберечься.

И отправился Идан к Кощею. Долго шел, зима настала. Крепчает мороз, дуют ветры, славят Карочуна-Кощея. Дошел Идан до его чертогов. Ждал его Кощей, ворот не закрывал.
— Знаю, зачем пришел. Предупредил меня дух неведомый. Да за просто так не видать тебе бессмертия. Оставайся у меня в услужении. Пока служишь: живи. И ни хворей тебе, ни страданий не будет. Как уйдешь — умрешь своей смертью.

Испугался Идан, не так он себе бессмертие представлял. Да делать нечего. Умирать страшнее. Остался Идан у Кощея в услужении.

Вот и осень настала. И с первым желтым листом увидел Идан в хоромах Кощееевых девушку. Красавица писаная, волосы углем отливают, одежды белизной сверкают.
— Откуда ты, милая. Что в чертогах этих ищешь?
— За тобой пришла, Иданушка, Морена послала. Пойдем скорее, тут до реки Смородины неделя пути всего. Ждет она тебя!

Обрадовался Идан: "Вот спасибо, славная Морена, знаю теперь наверняка, помогаешь мне, не откажешь в просьбе! По преданиям за рекой Смородиной твои владения, сама в гости зовешь, от плена печального спасаешь". Взял он красавицу за белые ручки и убежал с ней из хором Кощеевых.

Ровно неделя прошла. Вот она, река Смородина, а вот и Калинов Мост. До покоев Морены рукой подать. Щедрая богиня, как жизнь забирает, так и ее же дарует.

Да вспомнил тут Идан, что охраняет тот мост Трехглавый Змей. Замедлил шаг, призадумался и не заметил, как пропала его спутница. Он и звал ее, и искал — как сквозь землю провалилась.

Грустно стало Идану. Но раз пришел, не гоже на половине пути разворачиваться. Подошел Идан к Калинову Мосту. И чудище трехголовый тут как тут. Огнем пышет, того гляди до Идана достанет.

Но вдруг, откуда ни возьмись, дорожка ковровая по мосту развернулась. Желтая, охряным золотом сияет. Топчется Змей, дым ноздрями пускает. Понимает чудище — не его добыча.

"Ах, любит меня Морена, ждет. От смерти лютой уберегла и дальше беречь будет. Говорит дорожкой солнечной, что жить мне и жить", — возликовал Идан и смело зашагал через реку Смородину.

Вот и покои Морены. Льдом холодным отливают. Зашел Идан. Видит — сидит Богиня за прялкой. Одежды красные, нарядные, черные волосы лунным светом переливаются, молода и красива. Тишина вокруг, только колесо прядильное стучит, да нить золотую тянет.

— Приветствую тебя, Морена! Не откажи путнику, помоги обрести бессмертие.

Морена прясть остановилась, да нитку золотую на себя потянула.

— Долго ты шел, Иданушка. Заждалась я. Как тебе мои подарки?
— Благодарствую, вижу твое расположение.
— Я ко всем ровна, Иданушка. Подойди ближе.

Глядит Идан, а в руках у Морены тот самый белый рушник, золотом вышитый, в ногах желтый ковер, а позади — спутница его прекрасная. Подивился Идан такому колдовству, глаза протер, а как снова открыл, увидел, что стал рушник саваном белым, дорожка охряная — гробом, а девица прекрасная обратилась черным вороном.

— Предупреждала тебя ведунья в оба глядеть, да знаки мои примечать. Не разглядел ты их, Иданушка. Не свернул вовремя с пути порочного. Страху поддался — смерть приблизил. Своими ногами ко мне пришел.

Вспомнил Идан рассказы матери и песни ее про желтые и белые покровы, про черноволосых посланниц Морены, про знаки, смерть предрекающие... Страх ослепил, памятью завладел. Видел Идан то, что хотел видеть.

Мелькнул в руках Морены острый серп и обрезал золотую нить.
Сеть