Инквизитор и ведьма

Инквизитор и ведьма
Хана Вишнёвая




Ведьма рыжая, воровка,
Все шестнадцать юных лет:
Стан, улыбка и сноровка,
Прядки рыжи, как рассвет.
Улыбается, хохочет,
Машет тонкою рукой,
Всё, колдунья что захочет –
На тарелочке с каймой.
Сердце, душу, что угодно –
Вот коварна егоза!

С ветром тихим и свободным
Щурит хитрые глаза.
Заклинанья, зелья, фразы
Рассыпает, как песок,
Что захочет та зараза –
Будет всё у её ног.
Принца? Нет, извольте барда.
Барда? Нет, он надоел.
Изнывая от азарта,
Шлёт всем ведьма беспредел.
Вносит хаос и страданья,
Боль заставит ощутить…
Несмотря на все старанья
Не получится любить.

Ведьме скучно, ведьме тошно –
«Что за бред? Ах, что за бред?
Неужели невозможно
На душе оставить след?
Неужели не найдётся
Того самого, родного?
Неужели не забьётся
Сердце в танце смеха злого?».

Ведьма маялась, смеялась,
А в глазах была слеза.
Ведьма одного боялась –
Что, вернувшись в Ад назад,
Не любившею очнётся…
То-то дьявол будет рад!
Так противно улыбнётся,
А какой же будет взгляд!..

Ведьма губы всё кривила,
Людям всем внушая страх;
И гулять всегда любила
На огромных площадях.
Раз, в толпе, в простом рубище,
Ткань накинув аж до глаз,
Ведьма, что казалась нищей
И уставшей от проказ,
Побежала. Не смотрела.
И такой забавный бег
Ей судьба прервать посмела.
Сбитый с толку человек
Всё рассматривал чертовку,
Что была так хороша,
Так улыбчива и ловка,
Что смеялась и душа.
Рыже-алая девчонка,
Что его вдруг сбила с ног
Хохотала звонко-звонко,
Ну а он… он занемог.

– Кто ты, чудо?
– Я колдунья.
– Не смеши.
– Так не смешно. Что, похожа я на лгунью?
– Честно врать не всем дано.
Его голос был напевным,
Изумруды его глаз…
А чертовка покраснела
И вдруг с места сорвалась.
Ветер волосы всё мучил,
Старый лес шумел листвой,
Закрывали небо тучи…

«Что случилось? Что со мной?» –
Ведьма в панике, устало,
Громко так себе твердит.
Ведьма недоумевала,
Руки приложив к груди.
Щекотала ноги босы
Изумрудная трава,
Вспоминая взгляд тот острый,
Всё кружилась голова.

Ведьма всё торжествовала,
Уж теперь черта немилость
Ей грозит. Ещё – скандалы.
Счастье, радость! «Я влюбилась!».
Ведьма, будучи без крыльев,
Всё летала на метле,
А теперь, забыв о силе,
Танцевала на стекле.
Ведьма помнила тот странный
Взгляд недоумённый глаз.
Ведьма, чёрт наш окаянный,
Вот уже в который раз
Выбиралась на то место,
Улыбалась, егоза,
И мечтала, если честно,
Вновь в его смотреть глаза.

Ведьма песни напевала,
И любила танцевать.
Ведьма… ну, не колдовала.
Не хотела колдовать.
«Инквизитор! Настоящий!» –
Шелестел народа глас,
Но от той любви пьянящей
Позабыла всё тотчас.

А потом – столкнулась снова…
Ведьма, ведьма, как же так?
Он тебя, душа, в оковы,
И безжалостно – во мрак.
Ведьма слёз не утирала.
Просто… не было ведь слёз.
Ведьма… нет, не колдовала.
– Можно мне задать вопрос?
– Задавай, пока живая.
– Вот. Когда меня… зачем?
Я же… я совсем не злая!
Не обидела ничем,
Я же боли не чинила…
Ну, проказила чуток.
Так за что? Какая сила…
Кто меня на смерть обрёк?
Ведьма всё ждала ответа.

– Инквизитор. Не молчи.
И за что меня… за это?
Назови хоть пять причин!
– Хватит, ведьма, – тон усталый.
– Ты такою родилась.
Это всё, поверь, немало.
Рок твой – в пламени пропасть.

– Ясно, – улыбнулась ведьма,
– Значит, я сгорю в огне.
Моей просьбою последней…
Подойдите Вы ко мне.
Да не бойтесь, не сердитесь,
Я не буду колдовать.
Просьба… выполнишь?.. клянитесь!..
Вас хочу поцеловать.
Сбивчиво и так нелепо
Ведьма юная просила;

Даже, кажется, у неба
Отказать не хватит силы.
Инквизитор шаг к ней сделал;
Ведьма слабо улыбнулась:
– Я ребёнок. Я хотела…
И к губам вдруг прикоснулась.
Хохотнула ведьма кротко:
– А теперь, мой друг отважный,
На такой весёлой нотке
Мне и умирать не страшно!
Ведьма громко хохотала –
Эта дочка сатаны
Страх за смехом лишь скрывала.

А на небе серп луны
Посветлел и оборвался,
Словно лютни струнка-нить.

Инквизитор… с ней прощался.
… и не нам его судить.

Ночь прошла. Настало утро.
Ветер волосы трепал,
Странный взгляд глаз тёмных, мутных,
Каждый разно толковал.

Ведьма молча поднималась,
Спину выпрямив. С душой
Ведьма даже не прощалась.
Шёпот: «Эй, любимый мой…
… я хочу, чтоб первый факел
Да дрова подкинул ты.
Я и так… совсем во мраке.
В нём не сыщешь чистоты.
Просто я… я так хотела…
Прояви, любимый, милость.
Я… забудь про это тело.
Главное, что я влюбилась».

И, чуть громче: – До свиданья!
До свиданья, злые люди!
Как из пепла я восстану –
На земле такое будет!
– Еретичка! – крик из массы.
– Ведьма!
– Сволочь!
– Я? – смеётся.
Ведьма корчила гримасы,
Тая в предрассветном солнце.
Пламя пятки щекотало,
Пламя нежно и легко
Это ведьму убивало,
Избавляя от оков.
Ведьма горла не щадила,
Распевала, что есть мочи,
Песни о толпе и силе,
Песни о добре и ночи.

– До свиданья, инквизитор, –
Тихий шёпот, нежный шёпот.
– Мой весёлый, мой сердитый,
Станет важным тебе кто-то.
Буду рядом. О, Создатель,
Ты позволь мне вместе с ветром
Стать его мечтой, проклятьем,
Только бы счастлив… только б где-то!..
Шёпот сбивчивый и странный,
Шёпот горечи наполнен,
Пламя жжёт пустые раны,
Уши – звуки колоколен.

Всё прошло. Пройдёт и это.
Будет новый ведь рассвет.
… только вот… ведь этим летом
Ей семнадцать было б лет.
Рыжий волос, нрав задорный,
Взгляд и ласков и остёр…

А теперь – как ни позорно –
В пепел обратил костёр.
Эта сказка – как упрёком –
Не одна такой была.
Как бывает же жестока
Та Амурова стрела!

Инквизитор, ведьмы, вера,
Изумруд забытых глаз…
Да, достоин Люцифера
Этот полный боли сказ.
И о том, что позабыто,
Скрыто в ведьмином лесу.
И о том, как инквизитор
Тот, суровый и сердитый,
Первый раз смахнул слезу.

29. 04. 2012